![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
arthorseНачало здесь:
1. http://arthorse.livejournal.com/405754.html
2. http://arthorse.livejournal.com/411195.html
3.http://arthorse.livejournal.com/412177.html
4.http://arthorse.livejournal.com/412836.html
На следующий день, ровно в двенадцать часов Маша сидела на скамеечке у подъезда, делая вид, что читает книгу. Как могла она подкрасилась и причесалась, но это всё были какие-то полумеры. На работе она встречала ухоженных женщин, поражаясь, как им удаётся так замечательно выглядеть: у них всё было прекрасно: и чулочки, и туфельки, и причёска, и маникюр. Эти дамы наверняка тоже мыли посуду, убирались в своих квартирах, ходили за покупками - как же им удавалось быть такими совершенными? Но сама она не представляла, как это можно сидеть и так долго сушить накрашенные ногти - у неё никогда не хватало терпения, и к тому же этот лак постоянно облезал, значит, опять красить, а если к домашней работе прибавить краски, растворитель, то о каких ногтях может идти речь? Или волосы - чтобы причёска держалась, их покрывают лаком, но они становятся такими противными на ощупь… и каждый день смывать… Нет, это выше её понимания!
Поверх страницы книги, которую Маша и впрямь начала читать, легла тень. Дима!
- Привет! Поехали!
- А куда? - спросила Маша, поднимаясь.
- Тебе понравится! На спортивную базу. Я не говорил тебе, что я регбист?
- Нет. А что это?
- Это американский футбол. У нас в СССР, было всего четыре клуба, – начал рассказывать Дима, выруливая на шоссе, – в Ленинграде, Москве, Воронеже и Николаеве.
- Да что это такое, регби? – недоуменно спросила Маша.
- Мяч, похожий на дыню, хватают и бегут к воротам, можно кидать, друг другу, но только назад. А пока ты бежишь с мячом, другие игроки стараются тебя остановить... Объяснять долго, сама увидишь.
Довольно долго они ехали по пустынному шоссе. Была вторая половина июня - а только сегодня был по-настоящему тёплый день. Когда Маша собиралась, у неё возникла мысль надеть платье, но она передумала: непривычно, неудобно, да и вдруг дождь пойдёт… Так что наряд на свидание был простым: брючки, кеды и шелковая блузочка с короткими рукавами, из украшений - пластмассовые зелёные бусики.
Дима включил магнитолу, откуда понеслись песни Вилли Токарева. Дима подпевал:
- В шумном балагане любят собираться
Жулики, бандиты, воры всех мастей,
Кто пришёл напиться, кто пришёл подраться,
Кто пришёл послушать свежих новостей…
Маша развеселилась. Дима безбожно фальшивил, хотя при такой простенькой мелодии это было удивительно. Токарев ворвался на советскую эстраду со своими блатными песнями и сейчас был на пике популярности. До него такие песни кочевали с магнитофона на магнитофон нелегально. Друзья делились, переписывали кассеты друг другу. Качество, конечно, было так себе, но хоть что-то, отличное от песен вроде «…Партия наш рулевой…»
Дима свернул с шоссе на грунтовую дорогу, а вскоре показались строения, напоминающие дом отдыха.
- Приехали, это наша спортивная база. Здесь тренируются борцы и регбисты. Пойдем, посмотришь, - сказал Дима, показывая на небольшой стадион. Маша закинула холщовую сумку на плечо и поспешила за ним. На поле бегали мальчишки в касках и в почти хоккейных костюмах. Потом они встали в кружок, обнявши друг друга за плечи.
- Что это они делают? – спросила Маша
- Это «черепаха», мяч внутри круга и две команды оттесняют друг друга, чтобы им завладеть. Тут Гена, мой друг, у них тренер, вот, к нам идёт - тренировка скоро закончится, и пойдём обедать.
Парни поздоровались. В отличие от Димы, высокого, плечистого, его друг был небольшого роста и не вызывал ощущения силача.
В столовой они взяли подносы, и стали набирать еду. Маша глазам не поверила: и окорок, и осетрина, и минеральная вода… и всё это бесплатно, и бери - сколько хочешь! Она набрала побольше вкуснятины. Но, к сожалению, не смогла съесть и половины. Она не знала, как выйти из положения, нехорошо ведь оставлять недоеденное, тем более такое вкусное…
- Поела?- спросил Дима. Маша смутилась…
- Так неудобно, я проголодалась и набрала столько, а теперь придётся оставить…
- Пустяки! Пойдем на стадион, сейчас Генкины пацаны будут играть.
Они пошли по тропинке, ведущей к стадиону. Парни горячо обсуждали какие-то хозяйственные проблемы, спонсоров, которые обещали детям форму. Маша не вникала, наслаждаясь тёплым солнечным днём, и, заметив у скамейки кота, подошла погладить.
Это был серый, обычной окраски кот, но невероятной толщины. То есть лапы и хвост были обычными, но туловище раздавалось в ширину так, что ножки только угадывались. Кот заурчал, силясь поднять голову, чему мешала короткая шея и жирный загривок. Маша провела рукой по его короткой и жёсткой шерсти, кот попытался мяукнуть, но вышло какое-то сиплое кряканье.
- Где ты нашла это чудовище? – смеясь, спросил Дима, - коты и кошки тебе прохода не дают!
- Я уже привыкла: где я, там и кошки, они повсюду…
- Надо же, я тоже их всюду встречаю, странно, правда? А ты, Ген? Часто кошек встречаешь?
Гена недоумённо посмотрел на приятеля.
- Кошки… какие кошки? Пошли скорее, сейчас игра начнётся!
- Ты неправ, мой друг! Важнее кошки зверя нет! – Дима подмигнул Маше.
- Маш, если хочешь пообщаться с этой Столовой Отрыжкой, то оставайся, потом догонишь. Пойдёшь по этой дорожке, и придёшь к стадиону. Не заблудишься!
И друзья заторопились на матч. А Маша осталась. Присев на корточки она с любопытством рассматривала это создание.
Кот был немолод, одна передняя лапа была немного вывернута в сторону, видно плохо сросшийся перелом. Вытертая редкая шерсть… Кот неистово урчал, и тёрся о её кеды, припадая к земле всем пузом. И вот уже перед глазами возникает новая картина… воплощение подобострастия, приниженности сытого раба. Плоской мордой на зрителя, глаза – светлая охра, без зрачков… выражающие готовность ко всему: и плохому, и хорошему. Лапки чуть виднеются из-под брюха, тоненькие, даже изящные, напоминающие о былых временах… Фон будет весёленький, салатовый, как контраст к бессмысленной серой старости, хоть и сытой, но пустой.
Она и не заметила, как матч закончился. Прикосновение Димы вернуло её к действительности.
- Эй, очнись! Пойдем, выпьем кофе!
- Что это с ней? - бестактно спросил Гена.
- Машенька – художница. И очень хорошая, – ответил Дима. Понимаешь, художницы, они особенные: большинству и мужика не надо, они от творчества всё получают. Они живут в своём мире, а мы можем только через их картины заглянуть туда.
- Видал я эти картины… Я туда не хочу!
- Много ты чего видал! Ты когда в последний раз на выставке-то был?
- Э-э-э, ну во втором классе училка водила в Третьяковку… Сто раз эти картинки в учебниках видел, да ещё на коробках конфет.
- Ген, ну ты дремучий!
- Ну не каждому удаётся охранником на Вернисаже поработать!
Маша с удивлением слушала перепалку друзей. Они обсуждали её, нисколько не стесняясь.
- Алё! Я здесь! Что это там о творческом оргазме говорили? Интересная тема, продолжайте!
- Да ясно как день – завёлся Гена – сидишь целыми днями, малюешь картинки, даже пожрать забываешь. О каком сексе может идти речь, когда задница целый день приклеена к стулу!
- Маша аж задохнулась от возмущения. На помощь пришел Дима.
- Ну что ты себе позволяешь? Девушка - ху-дож-ник! Это не женщина и не мужчина, а Художник. Может интим и бывает у них, но постольку-поскольку. Я прав? Как это у художников бывает?
Маша включилась в игру. Потупив глазки, она протянула:
- У художников всё непросто, даже и объяснять неудобно. Лучше я анекдот расскажу:
«Дело происходит в Париже. Кинотеатр. Рядом с девушкой сидит парень. Незаметно кладёт ей руку на колено. Она не реагирует. Рука поднимается выше. Никакой реакции. Рука продвигается… Девушка спокойно оборачивается и говорит:
- Если вы ищете то, что ищут все, то это у меня за ухом. Я – натурщица Пикассо!»
Дима заржал, а Гена, хлопая глазами, спросил: а у тебя – где?
- Это секрет – ответила Маша, - только для близких друзей!
- Ген, ну ты пошляк! Хватит третировать девушку! – сказал Дима, обняв Машу за плечи, - они такие чувствительные, художники, а ты со своими грубостями. И пойдем в столовку, там отличное мороженое делают.
Домой Маша вернулась за полночь, выслушала ворчание матери… И долго не могла заснуть, додумывая новые детали к картине.
Теперь просьба немножко редактировать, если сочтёте нужным, я буду прятать ваши пометки. :)
1. http://arthorse.livejournal.com/405754.html
2. http://arthorse.livejournal.com/411195.html
3.http://arthorse.livejournal.com/412177.html
4.http://arthorse.livejournal.com/412836.html
На следующий день, ровно в двенадцать часов Маша сидела на скамеечке у подъезда, делая вид, что читает книгу. Как могла она подкрасилась и причесалась, но это всё были какие-то полумеры. На работе она встречала ухоженных женщин, поражаясь, как им удаётся так замечательно выглядеть: у них всё было прекрасно: и чулочки, и туфельки, и причёска, и маникюр. Эти дамы наверняка тоже мыли посуду, убирались в своих квартирах, ходили за покупками - как же им удавалось быть такими совершенными? Но сама она не представляла, как это можно сидеть и так долго сушить накрашенные ногти - у неё никогда не хватало терпения, и к тому же этот лак постоянно облезал, значит, опять красить, а если к домашней работе прибавить краски, растворитель, то о каких ногтях может идти речь? Или волосы - чтобы причёска держалась, их покрывают лаком, но они становятся такими противными на ощупь… и каждый день смывать… Нет, это выше её понимания!
Поверх страницы книги, которую Маша и впрямь начала читать, легла тень. Дима!
- Привет! Поехали!
- А куда? - спросила Маша, поднимаясь.
- Тебе понравится! На спортивную базу. Я не говорил тебе, что я регбист?
- Нет. А что это?
- Это американский футбол. У нас в СССР, было всего четыре клуба, – начал рассказывать Дима, выруливая на шоссе, – в Ленинграде, Москве, Воронеже и Николаеве.
- Да что это такое, регби? – недоуменно спросила Маша.
- Мяч, похожий на дыню, хватают и бегут к воротам, можно кидать, друг другу, но только назад. А пока ты бежишь с мячом, другие игроки стараются тебя остановить... Объяснять долго, сама увидишь.
Довольно долго они ехали по пустынному шоссе. Была вторая половина июня - а только сегодня был по-настоящему тёплый день. Когда Маша собиралась, у неё возникла мысль надеть платье, но она передумала: непривычно, неудобно, да и вдруг дождь пойдёт… Так что наряд на свидание был простым: брючки, кеды и шелковая блузочка с короткими рукавами, из украшений - пластмассовые зелёные бусики.
Дима включил магнитолу, откуда понеслись песни Вилли Токарева. Дима подпевал:
- В шумном балагане любят собираться
Жулики, бандиты, воры всех мастей,
Кто пришёл напиться, кто пришёл подраться,
Кто пришёл послушать свежих новостей…
Маша развеселилась. Дима безбожно фальшивил, хотя при такой простенькой мелодии это было удивительно. Токарев ворвался на советскую эстраду со своими блатными песнями и сейчас был на пике популярности. До него такие песни кочевали с магнитофона на магнитофон нелегально. Друзья делились, переписывали кассеты друг другу. Качество, конечно, было так себе, но хоть что-то, отличное от песен вроде «…Партия наш рулевой…»
Дима свернул с шоссе на грунтовую дорогу, а вскоре показались строения, напоминающие дом отдыха.
- Приехали, это наша спортивная база. Здесь тренируются борцы и регбисты. Пойдем, посмотришь, - сказал Дима, показывая на небольшой стадион. Маша закинула холщовую сумку на плечо и поспешила за ним. На поле бегали мальчишки в касках и в почти хоккейных костюмах. Потом они встали в кружок, обнявши друг друга за плечи.
- Что это они делают? – спросила Маша
- Это «черепаха», мяч внутри круга и две команды оттесняют друг друга, чтобы им завладеть. Тут Гена, мой друг, у них тренер, вот, к нам идёт - тренировка скоро закончится, и пойдём обедать.
Парни поздоровались. В отличие от Димы, высокого, плечистого, его друг был небольшого роста и не вызывал ощущения силача.
В столовой они взяли подносы, и стали набирать еду. Маша глазам не поверила: и окорок, и осетрина, и минеральная вода… и всё это бесплатно, и бери - сколько хочешь! Она набрала побольше вкуснятины. Но, к сожалению, не смогла съесть и половины. Она не знала, как выйти из положения, нехорошо ведь оставлять недоеденное, тем более такое вкусное…
- Поела?- спросил Дима. Маша смутилась…
- Так неудобно, я проголодалась и набрала столько, а теперь придётся оставить…
- Пустяки! Пойдем на стадион, сейчас Генкины пацаны будут играть.
Они пошли по тропинке, ведущей к стадиону. Парни горячо обсуждали какие-то хозяйственные проблемы, спонсоров, которые обещали детям форму. Маша не вникала, наслаждаясь тёплым солнечным днём, и, заметив у скамейки кота, подошла погладить.
Это был серый, обычной окраски кот, но невероятной толщины. То есть лапы и хвост были обычными, но туловище раздавалось в ширину так, что ножки только угадывались. Кот заурчал, силясь поднять голову, чему мешала короткая шея и жирный загривок. Маша провела рукой по его короткой и жёсткой шерсти, кот попытался мяукнуть, но вышло какое-то сиплое кряканье.
- Где ты нашла это чудовище? – смеясь, спросил Дима, - коты и кошки тебе прохода не дают!
- Я уже привыкла: где я, там и кошки, они повсюду…
- Надо же, я тоже их всюду встречаю, странно, правда? А ты, Ген? Часто кошек встречаешь?
Гена недоумённо посмотрел на приятеля.
- Кошки… какие кошки? Пошли скорее, сейчас игра начнётся!
- Ты неправ, мой друг! Важнее кошки зверя нет! – Дима подмигнул Маше.
- Маш, если хочешь пообщаться с этой Столовой Отрыжкой, то оставайся, потом догонишь. Пойдёшь по этой дорожке, и придёшь к стадиону. Не заблудишься!
И друзья заторопились на матч. А Маша осталась. Присев на корточки она с любопытством рассматривала это создание.
Кот был немолод, одна передняя лапа была немного вывернута в сторону, видно плохо сросшийся перелом. Вытертая редкая шерсть… Кот неистово урчал, и тёрся о её кеды, припадая к земле всем пузом. И вот уже перед глазами возникает новая картина… воплощение подобострастия, приниженности сытого раба. Плоской мордой на зрителя, глаза – светлая охра, без зрачков… выражающие готовность ко всему: и плохому, и хорошему. Лапки чуть виднеются из-под брюха, тоненькие, даже изящные, напоминающие о былых временах… Фон будет весёленький, салатовый, как контраст к бессмысленной серой старости, хоть и сытой, но пустой.
Она и не заметила, как матч закончился. Прикосновение Димы вернуло её к действительности.
- Эй, очнись! Пойдем, выпьем кофе!
- Что это с ней? - бестактно спросил Гена.
- Машенька – художница. И очень хорошая, – ответил Дима. Понимаешь, художницы, они особенные: большинству и мужика не надо, они от творчества всё получают. Они живут в своём мире, а мы можем только через их картины заглянуть туда.
- Видал я эти картины… Я туда не хочу!
- Много ты чего видал! Ты когда в последний раз на выставке-то был?
- Э-э-э, ну во втором классе училка водила в Третьяковку… Сто раз эти картинки в учебниках видел, да ещё на коробках конфет.
- Ген, ну ты дремучий!
- Ну не каждому удаётся охранником на Вернисаже поработать!
Маша с удивлением слушала перепалку друзей. Они обсуждали её, нисколько не стесняясь.
- Алё! Я здесь! Что это там о творческом оргазме говорили? Интересная тема, продолжайте!
- Да ясно как день – завёлся Гена – сидишь целыми днями, малюешь картинки, даже пожрать забываешь. О каком сексе может идти речь, когда задница целый день приклеена к стулу!
- Маша аж задохнулась от возмущения. На помощь пришел Дима.
- Ну что ты себе позволяешь? Девушка - ху-дож-ник! Это не женщина и не мужчина, а Художник. Может интим и бывает у них, но постольку-поскольку. Я прав? Как это у художников бывает?
Маша включилась в игру. Потупив глазки, она протянула:
- У художников всё непросто, даже и объяснять неудобно. Лучше я анекдот расскажу:
«Дело происходит в Париже. Кинотеатр. Рядом с девушкой сидит парень. Незаметно кладёт ей руку на колено. Она не реагирует. Рука поднимается выше. Никакой реакции. Рука продвигается… Девушка спокойно оборачивается и говорит:
- Если вы ищете то, что ищут все, то это у меня за ухом. Я – натурщица Пикассо!»
Дима заржал, а Гена, хлопая глазами, спросил: а у тебя – где?
- Это секрет – ответила Маша, - только для близких друзей!
- Ген, ну ты пошляк! Хватит третировать девушку! – сказал Дима, обняв Машу за плечи, - они такие чувствительные, художники, а ты со своими грубостями. И пойдем в столовку, там отличное мороженое делают.
Домой Маша вернулась за полночь, выслушала ворчание матери… И долго не могла заснуть, додумывая новые детали к картине.
Теперь просьба немножко редактировать, если сочтёте нужным, я буду прятать ваши пометки. :)
